Любовь и магия-2 (сборник) - Страница 39

Я сидел у обрыва, вглядываясь в небеса. На окружающих пропасть скалах сверкали ледяные диадемы. Покрытые инеем оранжевые лилии хрустели под пальцами. Я старался глубоко дышать. Было очень страшно. Над головой, в яркой глубокой синеве парили крылатые создания. Впервые в жизни я видел такую совершенную красоту, и измученная темной стороной душа разгоралась ровным, чистым светом. Переливающимся потоком, срываясь с перьев, на меня ниспадали крупные косматые снежинки. Несмело дотронувшись, они тут же уносились прочь, подхваченные горным ветром. Сыпались новые. Сверкали в лучах бледного солнца и даже украдкой звенели, сталкиваясь друг с другом.

Она заметила меня. Сложила бархатные крылья и низринулась в пропасть.

Я вздрогнул. Она так быстро падала, что я испугался. Время растянулось, мучая неопределенностью. Алебастровая фигура сияла в голубой оправе небосклона, летя к грешной земле. Я стиснул кулаки и вскочил. Не могу помочь или остановить затянувшийся спуск. А она будто нарочно изводит меня раздражающим бессилием, падая в бездну. Почти у самых острых скал она расправила пушистые крылья. Замахала и зависла передо мной.

– Зачем ты пришел? – спросил нежный голос. – Тебе нельзя находиться здесь!

Заготовленная речь выскочила из головы. Я пытался найти причину и не мог.

– Ты нарушаешь законы мироздания! – зашептала она. – Тебе нельзя здесь оставаться, иначе все закончится ужасно!

Я кивнул. Трудно говорить. Как вообще сделать то, зачем пришел. Это чудовищно.

– Почему же ты не уходишь? Беги!

Я отступил на шаг. От нее расходилось столь искреннее беспокойство, что сопротивляться с каждым мгновением становилось тяжелее.

– Ты все испортишь. Я подчиняюсь высшей воле. Смысл моего существования в любви и помощи. Нет никаких различий между добром и злом. Светом и тьмой. Любое сердце должно биться! Не могу иначе! Только спасать! Только верить! Только любить!

Я попятился. Цветы под ногами скрипели и рассыпались оранжевыми льдинками.

– Не могу иначе! Ты ничего не изменишь! Спасайся! Уходи, пока можешь!

Небосклон темнел, насыщаясь металлическим блеском. Вдалеке сверкали ослепительные вспышки молний. Морозный воздух наполнялся особенным запахом приближающейся грозы.

В ее глазах появились неподдельные слезы.

– Беги! – просила она. – Ты должен оставить меня.

Я почти сдался. Так трудно сопротивляться непритворному порыву. Ноги сами повернулись.

– Во имя любви!

Я остановился. Истинная любовь ждет меня на светлой стороне. Ради нее стоит пройти испытание и вернуться.

Ангел умоляюще уставилась на меня большими нежными глазами.

Я расставил руки, будто упираясь в невидимую твердь.

– Ненавижу тебя!

В крик я вложил всю боль, все страдания, через которые прошел на темной стороне. Каждое жуткое мгновение в проклятом городе вырвалось изо рта и вонзилось в белоснежную фигуру.

В ее глазах застыло удивление. Взгляд поник, а плечи опустились. Крылья распластались по земле, накрыв оранжевые лилии.

Небо стало черным, как провал в преисподнюю.

Я сдавил пальцы так, что захрустели суставы.

– Ненавижу тебя! – повторил я, и она упала на колени.

Слезы капали на цветы, застывая ледяными ручейками.

Я сделал шаг. Моя любимая девушка стоит того, чтобы за нее бороться. Надо победить и вернуться на светлую сторону.

Подойдя ближе, я навис над сжавшимся ангелом и закричал что было сил:

– Ненавижу!

Она дернулась, точно от удара, и выбросила вперед ладонь. Ледяные пальцы порвали куртку, рассекли кожу и, не дотянувшись до сердца, замерли. Белоснежная рука хрустнула и рассыпалась миллионом блестящих осколков. Ангел не может жить без любви. Она боготворит человека, которого выбирает с рождения. Приглядывает и оберегает всю жизнь. Она холодна и почти бессмертна, уничтожить ее способна лишь ненависть того, кому она отдала свою любовь.

Зажав рану, я смотрел, как ветер уносит крошечные обломки моего первого уничтоженного ангела-хранителя, но думал только о той, что ждала на светлой стороне. Надо завершить начатое. Вытащив из кармана серебряную табакерку, я открыл крышку. Вихрь подхватил прозрачные крупицы и, смешав с ангельской пылью, понес в снежную долину.

– Лети скорей, в снег и пургу. Бери быстрей, крути дугу. Открой тайник, чтоб сил собрать. Чтоб никому не умирать. Расти до неба из земли, покуда мощь не обрели. А как накопишь волшебство, в земную ось бросай его.

Из ледяной корки, разломав наст, вырос прозрачный кристалл. Темный снизу и почти прозрачный сверху…

Раздавшийся крик заставил меня вздрогнуть. Я скривился. Резко заложило левое ухо. Предупреждение от помощника. Он всегда сообщал о скором появлении. Даже не знаю, как лучше, чтобы он прибывал неожиданно или терпеть постоянные мигрени.

Я собрался. От того, смогу ли его уговорить, зависела моя жизнь.

В узких стеклах, на фоне ночи играли отражения раскаленных искр камина. Зачем нужны окна, если за ними вечная тьма?

Артур появился среди зала и, раздавив сапогами осколки бокалов, бесцеремонно плюхнулся в кресло напротив. Его черные глаза намертво вцепились в меня.

– Что происходит? – медленно спросил он.

Я непонимающе пожал плечами.

– Мне притащили твой рюкзак!

Продолжая смирно сидеть, я лишь поднял бровь.

Помощник склонился над столом, его спокойное масленое лицо побагровело.

– Пуст! – взревел он. – Из него высосали все чары!

Я задумчиво кивнул.

– Издеваешься? – заорал Артур. – Что ты от меня скрываешь?

– У меня никогда не было дома, – тихо заметил я и обвел зал рукой. – От фамильного гнезда меня до сих пор пробирает озноб.